Отсмеявшись, Паустовский обращается к нему:
— Вы знаете, почему мы смеялись? Вовсе не потому, что вы так смешно написали, а потому, что верно. Мы этому радовались.
На фильме Э. Брагинскога и Э. Рязанова «Ирония судьбы» зритель смеется не только оттого, что смешно, но и оттого, что верно. Разумеется, одного этого было бы мало для столь поголовного зрительского успеха. Его слагаемые составились еще из других двух важнейших величин: из простой и глубокой мысли о том, какое значительное, неповторимое место занимает в нашей нравственной жизни любовь; из подробно и точно разработанных характеров, персонифицировавших эту авторскую мысль. Герои фильма явились зрителю «знакомыми незнакомцами»: тип угадывался сразу («средняя» городская интеллигенция 70-х годов — врачи, учителя, инженеры, младшие научные сотрудники и т. д.), предстояло узнать характеры. По мере того как они развивались, выказывая последовательно, на глазах у зрителей, с каждым поворотом сюжета все новые свои оригинальные особенности, обиходный интерес к происходящему (как все-таки повернутся дела у Жени с Надей?) преобразовывался в интерес сочувствия, а за ним в интерес сопричастия, самый высокочувствительный интерес.
Источник: libgmb.ru